В плену гамулов - Анна Рыжак

— Мы можем и в пижамах спуститься, — Катерина пожала плечами. — Правда же, Егоша?

— Конечно, мы косых взглядов и критики не боимся.

На ресепшене доброжелательная девушка выдала им махровые халаты, полотенца и резиновые сланцы. В рюкзаках кстати оказалась купальная одежда, взятая для того, чтобы после возвращения с заснеженной вершины погреться в бане.

Когда Катерина зашла в помещение с бассейном, Пашка и Егор уже плавали. Пахло хлоркой и влажными полотенцами. Здесь было пусто, и только в углах слегка покачивали листьями гигантские зелёные хамедореи в глиняных вазонах. Другие постояльцы были либо на ужине, либо в баре.

В Пашке проснулся дух соперничества, он решил посоревноваться с другом и планировал приплыть первым, чтобы Катерина непременно это увидела. Они одновременно оттолкнулись от прыжковых стартовых тумб. Пашка оставил Егора позади. Он первым финишировал, задев рукой бортик бассейна. Девушка в этот момент вышла выпить воды и не увидела результат соревнований. Вернулась, подготавливалась к погружению в воду.

Пашка предложил Егору ещё один заплыв, они снова одновременно прыгнули в воду. Несмотря на систематические занятия плаванием Егор остался позади, потому что рост друга давал ему преимущество. Когда Пашка вернулся первым на исходную позицию, Катерина отвернулась к шезлонгу, где развязывала халат и снимала сланцы. Он злился. Ему снова не удалось поразить ее своим результатом. А она и не подозревала, что должна была стать главным зрителем и судьей.

Халат скользнул вниз, открыв красный купальник на стройном теле. Он упал на шезлонг, где она аккуратно сложила его и подошла к краю бассейна. Егор был увлечён плаванием и не заметил ее появления. Он нырял и резвился в воде, улыбаясь Пашке, не переживая по поводу второго места в заплыве, так как знал свои сильные стороны и чувствовал полную самодостаточность.

Он вынырнул из воды, смахнул крупные капли воды с бровей и увидел ее. Катерина стояла в красном раздельном купальнике и готовилась нырнуть.

— Прыгай бомбочкой, — весело крикнул ей Пашка, сидящий на стартовой тумбе.

Она прижала ноги к телу в прыжке и закрыла нос. Плюх! Брызги полетели в разные стороны. Егора накрыло волной и мелкими каплями. Девушка вынырнула и двумя руками убрала несколько локонов волос, прилипших к лицу. Егор щекотал ее за ноги под водой, а она пыталась в шутку от него убежать. Он вынырнул возле неё, обнял и быстро поцеловал в губы. Пашка в этот момент почувствовал себя одиноким. Он склонил в задумчивости голову и рассматривал голубую плитку на полу.

— Идём к нам, — позвал Егор, — что ты там сидишь?

Пашка посмотрел на него и улыбнулся. Он услышал голос друга детства, голос замарашки Егора, что жил вместе с ним в общежитии. Ведь это же он. Мальчишка из ободранной дыры с обшарпанными обоями и тараканами. На душе отлегло, близкий человек был рядом.

Он забрался на тумбу и прыгнул в воду, забрызгав их. Катерина и Егор засмеялись. Они играли в водный волейбол и плавали на скорость, пока не подступил голод.

— После бассейна всегда хочется перекусить. Может, сходим в бар при гостинице? — спросил Егор.

— Только без алкоголя. Ты же знаешь — я против выпивки, — Пашка всплеснул руками.

— Попробуем местную кухню и выпьем чай, — ответил Егор.

Они пошли в бар в махровых халатах, сланцах и с мокрыми волосами. В зале было много молодых постояльцев, таких же туристов, как и они. На их наряды никто даже не обратил внимания.

— Осень — благодатное время для посещения Камчатки, — Пашка окинул взглядом помещение, — сколько здесь приезжих!

Они увидели пустой стол в углу и направились к нему.

— Хорошо, что все сложилось так, как мы хотели. Сейчас больше, чем на день планировать невозможно, — продолжил он оживленно болтать, — читал сегодня новости — все по-прежнему мрачно.

Полчаса спустя Пашка ел салат из измельченной вареной кеты с брусникой и кипреем, заправленный топленым жиром нерпы. Катерина заказала рыбные котлеты, начинённые картофельным пюре, и поддевала вилкой строганину из оленины и кижуча. Егор хлебал наваристую уху из чавычи и сёмги на талой воде из ледников.

— Вы видели в меню кровяной суп с луком и медвежье сало? Брр! — Катерина поморщилась.

— А я бы попробовал, — Пашка пожал плечами.

— Кровожадный, — улыбнулась Катерина.

Он обаятельно улыбнулся в ответ.

— Вы уже собрали рюкзаки?

— Да, сложили одежду, снаряжение и еду по непромокаемым пакетам. Думаю, завтра в холле ещё добавим в сумки часть из общих продуктов, — задумчиво протянул Егор.

— Моя мама не понимает, зачем ходить в горы, ведь такие походы всегда рискованные. Но для меня нахождение вне душного города — это всегда разговор с самим собой, — сказал мечтательно Пашка, откинувшись на стул, — самовыздоровление, проверка физических и моральных сил. Я будто становлюсь лучше, чище. Восхищение величием природы, ее дикой первозданной красотой. Мне точно будет о чем вспомнить на пенсии. Почти все деньги трачу на путешествия.

— Согласна. Покорённые вершины навсегда остаются в сердце. Бонусом находишь настоящих друзей, проверенных сложностями похода.

— А для меня горы — это про ответственность и собранность, я всегда тщательно готовлюсь ко встрече с ними. И, чаще всего, отправляюсь в пеший треккинг с рюкзаком и палаткой для того, чтобы увидеть самые живописные локации. Думаю, этот поход покажет нам разнообразную Камчатку: ее реки и озера, сопки, сложнопроходимую тайгу, горячие источники, океан, занесенные пеплом поля. И, конечно, хочется покорить высочайший вулкан Евразии — Ключевскую сопку.

— Художник! — усмехнулся Пашка.

Повисла недолгая пауза. Они продолжали наслаждаться местной кухней.

— Я немного волнуюсь, хватит ли у меня сил и здоровья на восхождение, — Катерина посмотрела на Егора. — Всё-таки здесь северные широты, и погода быстро меняется.

— Если станет нехорошо, всегда можно развернуться обратно, — сказал он в ответ, наливая облепиховый чай с медом и мятой в маленькую чашечку на блюдце. — Только люди, зараженные гордыней, хотят достичь цель несмотря ни на что, иногда себе в ущерб. Всегда сравнивают себя с другими. Болезненно реагируют на чужие успехи: например, если кто-то имеет силы взойти и увидеть кратер, а он нет. Его превосходят, а от этого становится обидно. Гордыня всегда заставляет сравнивать себя с другими. Она очень хитрая. В самый неподходящий момент искушает, раздувая значимость человека до небес, чтобы он совершал опрометчивые поступки и хотел, чтобы им восхищались, предвкушая зависть окружающих, смакуя чувство превосходства над другими.

— Может быть, я и горделив, тем не менее, собираюсь идти только вперёд, к вершине, затем и приехал, — казалось, Пашка принял его слова на свой счет.

— А я вернусь назад, если скрутит горняжка, — Катерина взяла чашку с чаем, — при удушье, учащенном пульсе и тошноте уже ничего